Ко Дню пограничника. Мухамеджанов Олег Масхудович

Ко Дню Пограничника.

Рассказывает Мухамеджанов Олег Масхудович: «Родился 25 октября 1970 года в городе Усолье – Сибирское. До четырёх моих лет родители прожили здесь, потом уехали в Таджикистан, так как здесь было тяжеловато жить в советские времена. Ну и климат помягче в Таджикистане. Молодость и отрочество мои прошли в самом Душанбе, столице Таджикской ССР. Там окончил среднюю школу № 39, потом поступил в Душанбинское медицинское училище № 1. В училище отучился где-то полтора года и призвался в армию в 1988 году. Служил в Севастополе, в морской пехоте санинструктором в роте материального обеспечения. Меня постоянно в командировки отправляли. Был в командировке в зенитном дивизионе и в ДШБ один раз отправляли.

 

Я был запасной вариант санинструктора. Прослужил два года срочной службы. В 1990 году демобилизовался. По окончании службы, окончил медицинское училище с красным дипломом, по профилю реанимация – анестезиология. А так я по профессии, фельдшер, работал в реанимации республиканской клинической больнице города Душанбе, состоящей из пятнадцати корпусов. Там отработал около двух лет. Потом война. Во время войны работал в реанимации. После войны, русскоязычное население начали притеснять, а я был этнический россиянин. Пришлось от этой безысходности обратно пойти в армию. Пошёл служить прапорщиком по контракту. Сначала отслужил девять месяцев в Таджикской армии прапорщиком – фельдшером в эскадрильи по своей специальности. С Таджикской армии уволился и вот призвался уже в ДШ МГ (десантно – штурмовая маневренная группа) пограничных войск. В ДШ МГ служил десять лет. Отряд сам находился в пятнадцати километрах от города Душанбе. Отряд был учебный, но на его базе находилось наше подразделение и относилось к КСАПО – Краснознамённый, Средне – Азиатский пограничный округ в советские времена. Позже мы были группа войск Российской Федерации в республике Таджикистан. Во время реформ мы так же сначала были ДШ МГ ФПС, а после объединения ДШ МГ ФСБ.

Ездил по командировкам. В основном ездили одной заставой, человек тридцать – сорок. Доставляли нас вертолётами к месту предстоящих боевых действий. Если прорыв шёл, то три вертолёта использовали. А иногда, машинами доставляли. Первая моя командировка была в 1994 году. Как разпрочёсывали район байских садов, именно район 12 заставы Московского пограничного отряда. В 1993 году эту двенадцатую заставу полностью духи разгромили. Там человек пятнадцать осталось в живых, они смогли выйти. Как раз Андрей Мерзликин вывел эту группу пограничников. А вот на этой прочёске участвовал с нами Сергей Говорухин. У меня есть видео – запись, где он вместе с нами ходил. Наш парень контрактник ездил в Москву и попросил эту видео – запись, а мы между собой её размножили, качество, правда, плохое. В самом фильме есть кадры, где я с фляги солдатской воду пью. Там я, правда, усатый. Это вот первые мои командировки. Была командировка в декабре 1994 года, когда мы встречали новый 1995 год, радио работало только ночью, видимо от помех со стороны афганцев. Наш офицер, который был ответственный, посты проверял и говорит: «Ребята, в Чечне война началась». Сложно было с радиосвязью, не было телевизора, и для нас это была серьёзная новость. 2 января 1995 года первая наша группа попала в засаду. Я с той группой не был, так как меня командир с БМП попросил: «Ты оставайся на базе, хватит нам одного санинструктора». Когда наши парни попали в засаду, то попросили нас помочь. Мы к ним утром только третьего января смогли подойти. Связи не было. Мы догадались, увидев на Афганской стороне, как всадники убегали. Мы так поняли, что что-то ни то, вооружились, и наша группа ушла к нашим на выручку. Видим, наша БМП подорвалась, четыре трупа мы нашли, а у трупов голов нет. И головы нашли только в гильз приёмнике БТРа, а при трупах была записка на ломаном таджикско-афганском языке «Это вам подарок на Новый год, подарок Ельцину за Чечню». С отряда так же шла помощь, но у них БТР подорвался, они только утром смогли подойти к месту боя. Были раненые.

Были ещё командировки, Всё вспоминать это …». После небольшой паузы Олег Масхудович продолжил: «В 1995 же году был Язгулян – блокпост. Мы туда не смогли направиться из-за погоды, но первая группа улетела. И начался бой, были погибшие ребята. Мы в аэропорту Душанбе, есть погода, солнечно, а там, на горных перевалах Памира, в районе Рушанских ворот, воздушный путь был перекрыт сплошными облаками, соответственно, перелететь было невозможно. Калай-Хумб называют "Воротами Памира" и переводится данная фраза, если дословно, как "Крепость на дне кувшина". Эта крепость прикрывает стратегически важный Хабуработский перевал – единственную нить, связывающую Памир с центральными районами Таджикистана. Вся история существования Калай-Хумбского пограничного отряда прошла в условиях чрезвычайного положения, с бесконечными боями, перестрелками и стычками с боевиками и контрабандистами. Рушанские ворота часто были закрыты облаками, а это единственный и самый серьёзный рубеж для авиации. Мы ждали сутки. И всё же прибыли в заданное место. Застава Ванч. Она была первой заставой Калай-Хумбского отряда и именно её начали штурмовать духи. Нас кинули на эту заставу, и мы отбили её у духов. Там тоже были погибшие ребята, но ничего, отбили, продержались и, конечно, хорошо дали этим духам. Они потом с белым флагом пришли на перемирие. На территории мраморного завода, при прочёсывании территории двух духов мы взяли в плен. Наши ребята этих пленных чуть не лишили жизни. За этих двух духов мы впоследствии выменяли десять наших пограничников. Такой обмен состоялся потому, что один из пленных был сапёр хороший, а второй полевой афганский командир. Все командировки сложно вспоминать. У меня было всего около десяти командировок. Не все они были боевые, но кто знает наперёд, что его ждёт. Орден Мужества я получил за бой в самом Душанбе.

 

Мы приехали из командировки, будучи на выходных, я приехал в отряд, чтобы получить деньги. Зашёл к нач. меду. Одет был по гражданке. И тут позвонили, и сообщили, что наш автобус обстреляли, который развозил всех военнослужащих, живших в городе. В самом городе обстреляли наш автобус из гранатомёта. Попали прямо в автобус, но видимо духи, дилетанты были, выстрел не сработал в самом автобусе и пролетел сквозь салон автобуса. Взрыв прогремел за автобусом. Погиб водитель и был ранен один из гражданских. Был бой. Мы успели с нач. медом, с командиром отряда, на УАЗике подъехать. Нас взяли, так как нужно было оказать медицинскую помощь. Одет я был, как и прежде, в гражданскую одежду, правда успел набросить военный бушлат и взять автомат с медицинской сумкой. Приехали на УАЗике, где – то дома за два, мы знали, где район обстрела. Подошли ближе и с бруствера я увидел огневую точку, начал вести огонь. Меня зацепило в глаз. Потом выяснилось, что эту огневую точку я поразил. За этот бой в уходящем 1996 году я получил Орден Мужества. Первая моя государственная награда – медаль «За отвагу».

Двухсотых сопровождали наши офицеры. Говорили, что был ужас, когда прибывали к родственникам погибших ... «Ты привёз нам мёртвого сына», - говорили родители - «А почему сам живой – то? А он мёртвый…». В этой ситуации сопровождающих от агрессии родственников спасал военком.

В случае задержания духов, приезжали сразу «особисты». Если брали героин или был бой, занималась военная прокуратура, заводя уголовное дело. Соответственно, объяснительные с нас и куча бумажных оформлений. Вещевые доказательства, включая героин и оружие, опечатывались и увозились. Были бои и без погибших.

В фильме Сергея Говорухина есть кадры - в 1994 году наши парни подорвались на схроне. Тогда погиб почти весь командный состав нашего ДШ МГ. Погиб начальник маневренной группы – командир ДШ МГ, два офицера – командиры застав, контрактники погибли. Именно в схрон они шли, взяв двух духов в плен. Один их пленных показал схрон. Они зашли туда, и сработал фугас.

Во время десятилетней пограничной службы, кроме участия в боевых операциях, службу нёс и в составе нарядов «Часовой заставы» и «Часовой границы» вдоль КСП – контрольно – следовой полосы.

Среди полученных мной наград командирские часы, их в День пограничника мне вручил генерал-майор.

Во времена президентства Ельцина мы свои пограничные войска называли «потешные войска», потому как нас использовали как игрушки, отсюда и название, позаимствованное от времён Петра Первого. Не было ни обмундирования, ни продовольствия, а условий для самостоятельного ведения подсобного хозяйства создать было не возможно. Перебивались часто случайными находками. У меня был случай, когда по рекомендации прибывшего офицера, одичавших двух коров в районе блокпоста я с сослуживцами догнал, загрузили их с телёночком в автомашину и привезли на точку расположения. За счёт этого питались боле-менее.

Однажды, я приехал очередной раз из командировки. И мне старшина даёт кроссовки. Оказывается, приезжал Жириновский и нашему подразделению подарил каждому по паре зимних кроссовок, а было нас всего триста человек в ДШ МГ. И ещё четыре ящика водки. Потом, как парни рассказывали, он приезжал в Московский отряд. Его привезли в укрепрайон заставы. И он спросил: «Можно мне пострелять?». Ему дали ориентир, сказали: «Стреляйте Владимир Вольфович». Всю коробку, двести патронов, со словами «Вот вам духи за ребят», он успешно направил в сторону противника. Ребята, с улыбкой на лицах, говорили: «Да, Владимир Вольфович духам бы дал! …». Поэтому, я всегда за Жириновского голосую. Было и финансовое не благоприятное время, когда с нас сняли все льготы, а это бесплатный проезд, надбавка пенсионная и бесплатные услуги ЖКХ. И почему-то оклад у нас фактически понизился. Мы стали получать меньше гражданских лиц, которые не ходили в наряд и не участвовали в боевых операциях, не зная запаха пороха. Даже санитарки получали больше нас военных. Покидать место службы желания не было, и мы терпели некоторое время эти не справедливые условия оплаты. Всё это было связано с развалом Союза. Когда наше Государство возглавил Путин, армия находилась на грани полного развала, как говорится «не будешь кормить свою армию, рано или поздно будешь кормить чужую». Начались реформы.

В январе 2005 года я закончил службу и уволился в запас. Через ФСБ оформил пенсию. Хотел работать по профессии, но по определённым причинам устроиться на работу медицинским работником не удалось. Поработал два года в охране Усольского Химпрома, пройдя трудовой путь от простого охранника до начальника первой смены. За свой счёт я дополнительно обучился по основной профессии и получил сертификат. На должности медбрата, работал ординатором в Усольском психоневрологическом медицинском учреждении. Затем, по рекомендации знакомых, пять лет работал в Иркутской психиатрической бригаде. После операции, по причине удаления щитовидной железы, работать стало тяжело в ночное время. Сейчас нашёл спокойную работу на мебельном производстве. На встречи с боевыми друзьями у меня не получается съездить, а вот ко мне приезжали ребята из Тайшета и Москвы. По телефону я с сослуживцами связь поддерживаю».